Вся жизнь – за решеткой
Николай Спиридонов жил с матерью. Его семья распалась еще по молодости, когда 23-летнему Коле дали первый срок – за разбой и грабеж. Жена сразу подала на развод. Связывать свою дальнейшую жизнь с тем, кто опозорил ее на весь поселок, она не хотела. Поэтому единственным человеком, кто ждал его из тюрьмы и ездил с передачками на свидания, была мать. Она «не отказалась» от сына, когда замаячил второй срок, потом – третий, потом – еще один. За решеткой прошла почти вся жизнь…
В очередной раз Николай Павлович вышел на свободу в 2004 году. На тот момент ему был 51 год. Тогда все – односельчане, родственники, мать – почему-то посчитали: он угомонится, ведь бегать от милиции в таком возрасте – лишь «курам на смех».
Первое время так и было: тихо-спокойно, никаких подозрительных друзей, компаний. Единственное, к чему можно было придраться, что и делала мать – это попойки. Конечно, ей не нравилось, что сын уходит в загул и куда-то исчезает. «Пусть выпивает – хоть каждый день, но дома. Мне так спокойнее», – призналась как-то 75-летняя женщина.
«Каких признаний тебе надо?»
5 сентября 2005 года в комнату к Николаю Павловичу зашла мать. Расшторила окна, присела на кровать к сыну и стала наблюдать за тем, как безнадежно он силится подняться. На ней не было лица.
«Может, объяснишь, что вчера случилось?» – произнесла грозно, но практически без эмоций. Мужчина заворочался. Она толкнула его раз, другой – тот что-то «промычал». «Тогда я расскажу, – сказала и, дождавшись, пока сын развернется к ней лицом, вышла из комнаты и тут же вернулась обратно – с пакетом в руках. – Поднимайся сейчас же!»
Николай Павлович, закряхтев, все-таки встал с постели, протер глаза и уставился на мать. Он был готов внимать каждому слову. «Где и с кем ты вчера пил? – разговор походил на допрос. – Я и так уже все знаю, просто хочу, чтобы ты сам вспомнил и признался!» Спиридонов потряс головой. Слово «признание» ему никогда не нравилось.
«Кажись, мы пили у Стрелы», – неуверенно ответил сын. Спиридонов говорил об Иване Стрельникове, с которым когда-то «сидел». «Дальше!» – потребовала мать. Тут уже не выдержал Николай: «Что пристала? Каких признаний тебе надо?» – заорал он, что есть мочи.
Мать открыла пакет, перевернула его, вытряхнув содержимое наружу. На пол упали футболка и спортивные штаны. Вся одежда была в крови. Похмелье сразу отступило.
«Убийца – я!»
От своей матери Спиридонов узнал: в ночь с 4 на 5 сентября в поселке жестоко убили Ивана Стрельникова. Его зарубили топором. В квартире уже работали следователи.
«Тебе нужно пойти в милицию и во всем признаться. Так будет лучше всем – и тебе, в первую очередь, – попросила она сына. – Все равно за тобой придут …»
Николай Павлович впервые в жизни послушался совета матери. Он отправился к сыщикам и прямо с порога заявил: «Убийца – я!» Воспоминания к нему вернулись в тот момент, когда на пол упала его окровавленная одежда. Тогда же он понял, что за противное ощущение жгло ему все нутро: он убил человека!
Куда пропали деньги?
Почти весь день 4 сентября Стрельников со Спиридоновым просидели на улице, и только когда солнце стало клониться к закату, пошли в дом. Выпивали, разговаривали.
«Последнее, что помню: Стрела говорит: «Надо идти за бутылкой. У тебя деньги есть? – рассказывал явившийся с повинной Николай Павлович. – Отвечаю: «Какой хитрый! Как деньги нужны – так сразу к Спиридонову. Давай вскладчину!»
По словам подозреваемого, первый раз спиртное купили на «общаковские» деньги. А потом Стрельников вдруг заявил: «У меня – ни копейки!» На это Николай Павлович парировал: «Значит, расходимся, раз нечего выпить».
По дороге домой Спиридонов, сунув руку в карман мастерки, понял: Стрела его обокрал. «Думаю, сделал это, когда я бегал за бутылкой, – пояснил он. – Я пошел назад. Хотел разобраться. Иван отмахивался: мол, это не он. А кто ж еще?..»
Удар в спину
Спиридонов направился к выходу и в коридоре, в углу, увидел топор. Схватил его и снова зашел в комнату, где за столом уже засыпал Стрельников. Чтобы убить его, хватило бы и одного удара. Но Николай Павлович бил, почти не останавливаясь.
Когда с собутыльником было покончено, он обшарил карманы, но якобы сворованных денег так и не нашел. «Может, спрятал их? – недоумевал он на следствии. – Я же точно помню: они у меня были – «грели» карман…»
Спиридонов пропил почти всю ночь, а на следующее утро никак не смог подняться: похмелье. Но больше всего его мучило и тяготило противное ощущение: «Я зарубил человека…»
P.S. Суд признал 52-летнего Николая Спиридонова виновным и, учитывая его бывшие «заслуги», назначил ему наказание – 13 лет лишения свободы в колонии строгого режима.
Имена и фамилии всех участников уголовного дела изменены по этическим причинам. Любые совпадения с реальными людьми являются случайными.
