«Никто не поверил, что фашисты начали бомбить Киев»
Александр Федорович родился в 1923 году в поселке Новопсков на Луганщине. Летом 1941 года война застала юного Сашу в Артемовске Донецкой области, где молодой человек оканчивал училище политического просвещения и готовился сдать экзамены по русскому языку и литературе. Но этим планам не суждено было сбыться…
«22 июня началась война. Это был ясный, прекрасный день. Я и мои сокурсники готовились к государственной аттестации. Как вдруг неожиданно в комнату в слезах вбегает наша квартирная хозяйка – Берта Моисеевна – и кричит: «Ребята! Война!» На тот момент мы знали только, что бомбили Киев: радиосвязь работала нечетко, во многих учреждениях приемники и вовсе были запрещены, чтобы не нагнетать напряжение и страх. Потом стало известно, что немцы перешли границу Польши, наносят удары по городам Европы, – вспоминает Александр Вагин. – В этот же день мы с сокурсниками решили, что все дружно пойдем на войну. Побежали в военкомат, а там уже полный двор призывников и добровольцев. Пробрались к майору и говорим: «Хотим на фронт!» А тогда действовал закон: призывать в армию только совершеннолетних и со средним образованием. Последние экзамены мы сдать не успели, а 18 лет мне должно было исполниться 26 июня – через четыре дня. В общем, посмотрел на нас майор тогда и прогнал».
Однако судьба не оставила уже совершеннолетнего Александра Вагина без повестки: 28 июня его вызвали в военкомат. «Простился я тогда с мамой и поехал на сборы», – рассказывает собеседник «ГЧ».
Свою первую награду – орден «Красной Звезды» – Александр Федорович получил в 19 лет
«Мы прошли двести километров под контролем немецких самолетов»
На фронт Александр Федорович попал не сразу. Сначала была учеба в харьковском танковом училище, куда в первый месяц войны призвали сразу 2 тысячи человек, главным образом, с Донбасса. Их боевое крещение должно было состояться в октябре при обороне Харькова. Но почти в последний момент перед отправкой части вышел приказ Сталина: «Город эвакуировать!» И пятая танковая учебная рота курсантов оказалась в головной походной заставе на выходе из Харькова. «Я и еще две тысячи человек шли по степи, по бездорожью, под контролем немецких самолетов. В таких условиях мы продвинулись за три дня на двести десять километров: с винтовкой, противогазом и скатанной шинелью, – вспоминает Александр Федорович».
«Оставил один патрон для себя…»
В июле 1942 года шестнадцать офицеров второго харьковского танкового училища прибыли в Вятку, чтобы получить новые машины – Т-70. После этого маршевой ротой под командованием лейтенанта Вагина прибыли в подмосковный Ногинск, где начал формироваться 225-й танковый полк. «Меня тогда назначили командиром взвода, хотя мне было всего 19 лет! А 15 ноября я уже в составе нового формирования прибыл на фронт под Моздок и сразу вступил в бой, – рассказывает Александр Вагин. – Первых сражений, признаюсь честно, я не запомнил. Но в памяти осталась другая битва. 7 января 1943 года немцы подбили наш танк сразу 4 снарядами. Первый попал в гусеницу, второй – в моторный люк, третий пробил боковую броню так, что у меня загорелись брюки. Четвертый снаряд снес ствол пушки танка. Кругом были вооруженные войска противника. Я достал из кобуры револьвер с семью патронами и через револьверный люк начал стрелять по отходящим немцам, а последнюю пулю оставил для себя. Тогда четко решил: смерть лучше плена. Последнему выстрелу помешал мой сослуживец – сержант Зимин. Я пришел в себя и увидел, что фашисты уже ушли. Мы вылезли из танка и увидели вокруг много убитых врагов, а один из них лежал, облокотившись на автомат. Он сразу показался мне подозрительным. Толкнул его ногой, а он возьмет и воспрянет! Я как держал револьвер с одним патроном, так в упор и выстрелил в него. Это был первый и последний раз на войне, когда я так близко убивал человека…»
В госпитале Ряжска Александр Вагин встретился со своими однокурсницами. Среди них была его первая любовь – Надя Красношлык
Первая любовь и первый орден
Во время формировки полка под Тамбовом Александра Вагина отправили в госпиталь Ряжска, а его личные данные – на соискание правительственной награды. Эти события оставили теплые воспоминания в душе Александра Федоровича: в госпитале он встретил четырех девчонок – своих сокурсниц из училища. «Среди них была моя первая любовь – Надя Красношлык. И в это время начальник штаба полка привез мне орден Красной Звезды. Только представьте, что для девятнадцатилетнего парня значат эти два события: и первая любовь рядом, и первая награда на груди. После формировки танками Т-34 наш полк направили на Курскую дугу в район Орла», – вспоминает собеседник «ГЧ».
Затем было освобождение Киева. Потом танковый полк двинулся в сторону Винницы. Однако до города войска Красной Армии так и не дошли: попали в окружение Гудериановской армии. Командир полка принял решение отходить назад. Летом 1944-го на вооружении у СССР начинают появляться самоходные машины, по конструкции напоминающие танк, только без вращающейся башни. «На такой самоходке я прошел от украинского Ковеля до Варшавы. Это были сложные сражения: тыл растянулся, не хватало снарядов и продовольствия. Мы вели бой шесть дней за город Минск-Мазовецкий под Варшавой, а на седьмой день разведчики докладывают: «Немцев в городе нет», – вспоминает Александр Федорович. – Мы пошли дальше, на Варшаву. Как сейчас помню: наши дивизии на Сандомирском плацдарме стояли в лесу. Это было во время Нового года. Чтобы достойно встретить праздник, я предложил украсить одно из деревьев. Сняли с танка буксировочный трос, лопату, пилу и другие вещи. Украсили, попросили старшину выдать нам по сто грамм, взялись за руки и начали петь: «В лесу родилась елочка, в лесу она росла…» И в этот момент проходит командир полка и слышит, что песни поют. В мирное время меня как нарушителя дисциплины отправили бы на гауптвахту или под домашний арест. А на фронте какое может быть взыскание? Но командир все-таки придумал наказание: «Ближайшие три порции боевых сто грамм солдату Вагину не выдавать!»
«В честь Победы стреляли из окон в небо»
11 января 1945-го началось наступление на немцев в западном направлении. Для Александра Вагина Великая Отечественная война закончилась на следующий день, 12 числа, когда войска Вермахта подбили его самоходку. «Тогда я опять получил контузию. Даже не помню, как меня загрузили в санитарный поезд, который следовал в Казань. Пришел в себя в пути. Повреждений у меня не было, но все это время пролежал без сознания, – рассказывает Александр Федорович. – Контузия не позволила мне продолжить воевать. Но и из армии увольнять не стали: отправили учиться в Казанскую высшую офицерскую школу. День Победы я и сослуживцы встретили там же. Как сейчас помню звонок дежурного в казарму в 4 часа утра: «Ребята, кончилась война!» Я раскрываю двери в корпус, и мы что есть силы кричим с дневальным: «Полундра! Кончилась война!» Среди личных вещей у меня был полушубок, в который, как потом выяснилось, сослуживцы зашили браунинг с пачкой патронов. И мы начали стрельбу из окон в честь Победы. В этот же день надо было идти на парад. Мы отправились колонной офицеров школы в центр Казани под звуки Егерского марша. Через несколько минут мы уже не шли, а танцевали под него. Когда ступили в город, то увидели, что у каждого частного дома был накрыт маленький столик с самогоном и закуской. Нас встречали в основном женщины, у которых война забрала мужей, сыновей, братьев и отцов. И каждая из них звала помянуть умерших солдат или отметить Победу…»
