В 2012 году никелевая лихорадка, сопровождаемая целым букетом «симптомов» (митингов, предубеждений, страхов, ожиданий, аргументов и эмоциональных высказываний), казалось, охватила весь город, разделив жителей на два лагеря. Тех, кто «ЗА», и тех, кто «ПРОТИВ». Тем не менее, если сконцентрироваться на фактах, фабула истории, будоражащей умы тысяч активистов по всей России, и даже за ее пределами, предельно проста.
Ретроспективный взгляд на проблему
Впервые перспектива добычи никеля в Воронежской области стала известна зимой 2011 года. Однако на тот момент известие было воспринято достаточно спокойно и вскоре даже затерялось в информационном поле. Однако когда вместо безоговорочного фаворита – «Норникеля» – право на разработку недр получила УГМК, отношения между сторонами начали переходить в стадию конфронтации, хотя на тот момент, как впрочем, и сейчас, никто не собирался бросаться в рудник, то есть в омут, сломя голову. Об этом, кстати, неоднократно сообщали представители УГМК, объясняя, что только через три года можно будет с уверенностью говорить о дальнейшей судьбе Новохоперского месторождения. Дело в том, что рентабельность проекта разработки недр складывается не только из геологических, но и из экономических характеристик: уровня развития инфраструктуры, мировых цен и объемов ресурсов, которые могут быть здесь получены. Последние станут точно известны только в 2016 году, когда будет сформирована наиболее полная картина потенциала Еланского и Елкинского месторождений.
Активная гражданская позиция или паранойя?
Резонанс, который получил данный проект, вызывает противоречивые чувства. С одной стороны, массовость протеста – наглядная иллюстрация того, что широкие слои населения чувствуют ответственность за происходящее вокруг настоящее и будущее. С другой, на голос разума, к сожалению, больше похожи аргументы сторонников добычи никеля: они не отрицают необходимости в строгом контроле за деятельностью УГМК, но при этом признают экономическую целесообразность проекта. В то же время, эко-активисты, какие бы благие цели ни преследовало их движение, не обращают внимание на такие тонкости, как выбор горнодобытчиков в пользу подземной технологии разработки недр, заморозку грунта и замкнутую цепочку водооборота, которые должны свести все риски к минимуму. С третьей стороны, абсолютно безоблачными перспективы выглядят лишь в теории: никогда нельзя игнорировать человеческий фактор, погрешности в проектной документации или аварии техногенного характера. Кстати, последняя в прошлом году произошла в Финляндии: на шахте возникла утечка сточных вод и высокотоксичные вещества попали в местные водоемы. Впрочем, ЧП практически на каждом из предприятий, расположенных на территории Воронежской области – будь то «Нововоронежская АЭС», «Воронежсинтезкаучук», шинный завод или другое производство – могут привести к экологической катастрофе сопоставимых масштабов.
Есть ли жизнь после никеля?
Опыт Канады в освоении никелевого месторождения
Чаще всего, в числе примеров «цивилизованной» добычи никеля приводится месторождение в городе Садбери (провинция Онтарио). В частности, на сайте, посвященном проекту освоения Еланского и Елкинского месторождений (http://www.vrnickel.ru/), указывается, что сейчас этот город, преодолев экологический кризис, стал одним из крупнейших металлургических центров. Мы связались с гражданином Канады инженером Ричардом М., некоторое время проживавшим в Садбери. Он представил нам свой взгляд на сложившуюся ситуацию: «Здешние месторождения разрабатываются с 1883 года, и добыча ресурсов оказала огромное влияние на природу: большие площади земли были выжжены, воздух и водоемы загрязнены. Поверхность Земли стала настолько похожа на лунную, что эта территория была выбрана для проведения учений НАСА по программе «Аполлон». К ликвидации экологической катастрофы приступили, как минимум в 70-х годах прошлого века. В итоге, сегодня город называют «mine rehab» – реабилитационный центр издержек горной промышленности. Что касается настроений, царящих среди населения, все понимают, что минеральное месторождение нельзя перевезти, поэтому те, кто не связан с индустрией – уехали, остальные – зависят от нее материально. Что поделаешь, кто-то должен работать и в данной сфере. В целом, опасна не столько разработка месторождения, сколько переработка никеля, а все негативные эффекты можно сократить до минимума посредством правового регулирования».Градус общественного возмущения падает?
Независимая социологическая служба «Bаше мнение!», по просьбе редакции «ГЧ», провела опрос общественного мнения. С 25-29 апреля свое мнение относительно вопроса никелевых разработок в Воронежской области высказали 200 респондентов. Насколько Вас лично волнует вопрос никелевых разработок в Воронежской области?
Я являюсь противником никелевых разработок – 38%
Я считаю, что производство станет важным вкладом в промышленность нашего региона 7,5%
Я считаю, что разработка нового типа производств неизбежна, но не уверен, что к его реализации отнесутся достаточно ответственно 17%
Я считаю, что шумиха вокруг этой темы во многом преувеличена ради политического и социального пиара заинтересованных лиц 14%
Этот вопрос вне моей компетенции. Пусть его решают квалифицированные специалисты 16%
Эта тема мне безразлична 9,5%
09.05. 02:28
Валерий (Гость)
Не согласен с автором в том, что выступления противников разработок начались оттого, что "конкурс" выиграла УГМК, а не Норникель. В этом вижу скрытый намёк на то, что, протесты проплачены конкурентами УГМК. На самом деле, сужу по себе, людям просто не верилось, что это реально может произойти, что наше правительство начнёт процесс уничтожения Черноземья. Сам конкурс происходил в этакой странной спешке и с явными нарушениями самих условий конкурса. Бороться стали именно с победителем, если бы таковым стал Норникель, боролись бы с ним. И вообще людям и мне в частности не понятно, почему бы на доконкурсном этапе не провести референдум среди населения, как это предусмотрено законом. Также не согласен с автором в том, что шахтная разработка безопасна. Руду всё равно поднимут на поверхность, и даже если сам никель будут плавить где-то далеко, её, руду, туда не повезут, концентрат здесь, на месте будут делать, а это ГОК, и, следовательно, та самая лунная поверхность, хвостохранилища. Наши компании, в том числе и УГМК наносят огромный ущерб окружающей среде в тех местах, где они работают. Посмотрите хотя бы Кара-Баш. И здесь будет то же самое, чем мы лучше, чем другие? Люди хотят жить на чистой земле, дышать чистым воздухом, пить хорошую воду, и именно поэтому протестуют. А власти видят только одно: пресловутую "политическую составляющую". Взяли бы и отменили этот безумный и антинародный проект, и сразу стало бы понятно, что политика здесь ни при чём.
