"Видели ли вы украинскую ночь?"
Идея предпринять такой смелый творческий эксперимент пришла в голову режиссеру из Литвы Каролине Жерните. Спектакль построен не как зрелище, а как выверенная система ощущений: тактильных, обонятельных, вкусовых, – а также как досконально срежессированная полифония звуков. Миссия проекта – объединить в театральном зале слепых и зрячих людей, подарив первым полноту впечатлений от театрального действа, а вторым – уникальную возможность воспринимать спектакль, добровольно отказавшись от визуального ряда.
Чтобы восемь зрителей-участников, которых с завязанными глазами вывели на сцену и усадили на передвижные скамеечки, а также зрители в зале могли почувствовать всю красоту и мистику воспетой Гоголем украинской ночи, актеры предпринимали самые интересные и неожиданные ходы. «Незрячие» зрители пряли вместе с поющими украинские песни девушками, лепили из теста пирожки, вдыхали запахи живых цветов, вареной картошки и сала, и даже жевали горячие пирожки. Перекликаясь, актеры сновали между зрителями и передвигали их на скамеечках, создавая эффект полного погружения в живую, нестабильную реальность.
В мире звуков и ощущений
Колдовская атмосфера повести Гоголя, пожалуй, даже выигрывала от того, что разворачивалась только в звуках, порывах ветра и тактильных ощущениях, неожиданно и оттого до мурашек впечатляюще возникающих для зрителей в полной темноте. Скрежет железных когтей мачехи-колдуньи, обернувшейся страшной кошкой, прикосновение ее пушистого хвоста, ночные тревожные крики птиц и животных, брызги воды от всплеска играющих утопленниц-русалок…
По завершении спектакля, когда все маски были сняты, актеры предложили воронежцам поддержать традицию театра и обсудить то, что они испытали. Единогласно были высказаны исключительно восхищенные отзывы: участники, которые наиболее полно погрузились в действо, пребывая на сцене, отмечали, что с закрытыми глазами, оказывается, можно ощутить и испытать даже больше, чем мы получаем, глядя на мир открыто.
– Происходящее захватывает уже на первых минутах настолько, что забываешь себя, – поделилась эмоциями участница эксперимента Алевтина Чернявская, актриса драматического театра имени Кольцова. – Это гениальная и очень профессиональная работа. Это тот Гоголь, которого больше нигде не ощутить!
Приоткрывая завесу тайны
– В Воронеже очень аккуратный зритель, – поделились впечатлениями артисты. – Зрители на сцене как будто старались не мешать нам работать. У нас в театре зал поменьше, так что представление получается еще более камерным, интерактивным и домашним. К тому же приводят много детей от 10 до 12 лет, и им все интересно, поэтому их нельзя заставить молчать и «не кашлять» – они все равно будут громко удивляться и выяснять, что из чего сделано.
Актеры рассказали, что редкость на спектакле, когда зрячие с закрытыми глазами начинают что-то искать и щупать, как правило как раз слепые зрители более активны.
Евгений Ильин вспомнил, что во время подготовки спектакля первый раз надел маску и проходил в ней час.
– Когда я открыл глаза, я заплакал. Это ощущение катарсиса. Я понял, что не хотел оттуда возвращаться – там лучше. Точнее, иначе. Это факт – незрячие люди видят гораздо больше нас, воспринимая мир совершенно по-другому,– пояснил актер.
О перспективах интересного формата рассказала Наталья Мирная, актриса спектакля:
– Мы часто получаем просьбы поставить в таком же ключе другие произведения. Забавно, когда после «Майской ночи» мальчишки требую еще «Вия» – в восторге от «ужастиков». Еще просили Шекспира. Возможно, в будущем сезоне появится новый спектакль. Но пока мы не можем говорить об этом определенно, ведь Каролина Жерните очень востребована и занята сейчас. Она признается, что на стадии задумки она просто хотела попробовать, насколько возможно воплотить такой формат. А потом оказалось, что это так интересно и нужно, такой спрос – это было даже неожиданно.
Актеры также рассказали о том, как шел поиск звуковых эффектов, невероятно многочисленных и живых в спектакле:
– На начальном этапе мы будто сошли с ума, – с улыбкой вспоминает труппа. – каждый предмет пробовали «на слух»: как он стучит, булькает, шелестит, щелкает. А когда искали звук для сцены утопления – о, что мы развели в фойе театра… Ведра, тазики, лужи! Этот поиск тончайших, но важных акустических нюансов продолжается до сих пор.
