Открыла вечер постановка «Без слов», балет о любви и смерти на музыку Франца Шуберта. Затем праздник танца продолжил «Дуэндэ» на музыку Клода Дебюсси, посвященный некому прощанию с весной. Само слово «дуэндэ» означает «эльф» или «шаловливый ребенок», а с некоторых наречий оно переводится как «шарм», «очарование». Действительно танцоры похожи на детей леса, они веселы и шаловливы, но в то же время постановка полна трагизма из-за предчувствия конца этой вечной весны. По словам Начо Дуато, это скульптурное произведение, это тело, которое идет вслед за мелодией.
Завершил программу Михайловского театра «Nunc Dimittis», балет, поставленный на религиозную музыку Арво Пярта. В нем нет конкретных образов, балет абстрактен и полон некой мистической сверхъестественной силы. Действие развивается то под органную музыку, то под колокольный звон. Балет трагичен и прекрасен одновременно.
Логически постановки не связаны между собой, однако в них присутствуют общие элементы, которые идут как будто рефреном в каждой из них. Испанский балетмейстер через эти три балета показывает публике цикл жизни и смерти, между которыми любовь, неважно к кому и к чему, главное, что сердце каждого человека наполняется любовью.
«Кастаньеты и фламенко не про меня»
На пресс-конференции Начо Дуато рассказал о своем становлении как хореографа, видении современного балета и планах на будущее.
- Многие решения в моей жизни пришлось принимать не мне. Просто в какое-то время мне поступают конкретные предложения, и я на них откликаюсь. Так было и с работой в Михайловском театре, и с балетом «Спящая красавица», который я поставил. Меня попросили его сделать, и я сделал. Вообще период жизни в России дал мне очень многое. Конечно, я скучаю по родине, но я счастлив в Петербурге, счастлив, что могу работать в окружении такой красоты и ходить по земле, по которой ступали многие великие творцы. Кроме того мне очень приятно работать с русскими танцовщиками. У них какое-то свое понимание танца и самые красивые тела. Посмотрите на всемирно известные труппы, как минимум пятьдесят процентов танцовщиков там русские. Вообще в России я почувствовал себя учителем, почувствовал дух труппы, и сейчас мы прекрасно понимаем друг друга. Но через полгода мне предстоит покинуть Петербург и перебраться в Германию, меня пригласили работать в Берлин. Надеюсь, сотрудничество с Михайловским театром не оборвется, но в любом случае труппа сейчас полностью готова к приему нового балетмейстера.
Что касается моей хореографии, то, конечно, она постоянно меняется, но это всегда сочетание классики и современного танца. Хотя, кто скажет, где проходит эта граница? Я стараюсь не загонять себя в рамки, ставлю балет как на классическую, так и на современную музыку. Да и классический и современный танец вовсе не так далеки друг от друга, как это показывают, это лишь вопрос школ. Кстати, что интересно, частенько критики определяют мои постановки как «теплая испанская хореография». Но я совсем не чувствую себя испанцем по характеру. Кастаньеты и фламенко – это не про меня. Вообще мне гораздо лучше на севере Европы. И в моих работах скорее присутствуют романские и средиземноморские нотки».
