«Ссыльная наука»
Александр Дмитриевич Конопатов родился 10 марта 1922 года в Краснодарском крае, в семье рабочего-нефтяника. Детство провел в Сибири – под Минусинском, куда Конопатовых занесла кочевая работа отца. Тогда в скромной сельской школе, где учился будущий конструктор, преподавали столичные деятели науки, сосланные в сибирскую глубинку в годы сталинских репрессий. «Опальные педагоги» организовали при учебном заведении различные кружки и секции. Юный Саша посещал многие из них, но особенный интерес питал к изучению точных и естественных наук.
Из Сибири в Воронеж
В 1939 году Конопатов поступил в Новосибирский инженерно-строительный институт. Обучение прервала Великая Отечественная. В первые же дни войны он подал документы в военное училище, однако не прошел медкомиссию – из-за застарелой травмы, полученной во время того самого «детского» эксперимента с порохом.
Осенью 1941-го Александр перевелся в Московский авиационно-технологический институт, эвакуированный из столицы в Новосибирск. Днем учился, по ночам работал… После окончания вуза молодого специалиста направили в опытно-конструкторское бюро № 296, что дислоцировалось в сибирском городке Бердск. В 1946-м это ОКБ перевели в Воронеж (позже его переименовали в КБ химавтоматики). С этого момента судьба Конопатова связана с нашим городом.
Взрывоопасная работа
Тогда Конструкторское бюро, возглавляемое Семеном Косбергом, который позже вошел в историю науки как один из пионеров космического ракетостроения, занималось разработкой агрегатов для авиационных двигателей. Свой «фронт» работы на этом поприще был и у Конопатова. А в 1953 году Косберг поручил ему проведение исследований по созданию «движков» на базе унитарного топлива (то есть однокомпонентного, представляющего собой одну жидкость). Это новое направление в двигателестроении развивали ленинградские специалисты из Государственного института прикладной химии, но на плечи воронежских конструкторов легло решение многих сложных, а порой и опасных технических задач. Так, первые эксперименты с топливом на испытательной станции ОКБ закончились …взрывом. К счастью, никто не пострадал, а опыт действий в экстремальной обстановке только закалил коллектив. В результате последующие работы по созданию двигателя для истребителя ЯК-27В на топливе «кислород плюс керосин» шли уже уверено и успешно. Позже Конопатов разработал целую систему, призванную обеспечить высокую надежность изделий КБХА: во всех комплексах предприятия появились специальные службы, задачей которых было выявлять возможные дефекты еще на стадии проектирования.
«Космическая эпопея»
В 1958 году Александр Дмитриевич стал руководителем конструкторского отдела. Тогда же Королев предложил специалистам ОКБ Косберга совместно разработать двигатель, который должен был обеспечить вторую космическую скорость спутнику во время полета в сторону Луны. Всю «воронежскую часть» конструкторских задач по этому проекту курировал Конопатов, а спустя год спутник стартовал в космос. Потом были полет для фотографирования обратной стороны Луны, «гагаринский прорыв» и запуски на орбиту других пилотируемых кораблей, взятие лунного грунта, «экспедиции» космических аппаратов к Марсу и Венере, вывод в космос долговременных орбитальных станций, старт мощной универсальной ракеты-носителя «Энергия»… Все эти исторические программы реализовывались при непосредственном участии Конопатова, который отвечал за работы по созданию двигателей для ракетно-космической техники сначала в качестве начальника отдела, а после гибели Косберга в автокатастрофе – в должности главного конструктора воронежского КБХА. При этом Александр Дмитриевич ухитрялся уделять много внимания шефской помощи: предприятие принимало активное участие в строительстве многих муниципальных объектов, помогало колхозам во время «посевных-уборочных»… Земляки высоко оценили личный вклад конструктора в развитие города – в числе первых он получил звание «Почетный гражданин Воронежа».
Через тернии к звездам
Успехи КБХА дались ценой огромных усилий. Трудиться приходилось в режиме жесткого цейтнота. Между тем, массу вопросов воронежские специалисты решали впервые, ведь каждый проект был новаторским. К примеру, только в начале работ над двигателем для «Энергии» определилось более 100 проблемных задач, хотя к тому времени с момента полета Гагарина прошло уже 13 лет.
Порой приходилось отстаивать конструкторские решения в нешуточных баталиях с вышестоящим руководством. В 1965 году в КБ проводились испытания двигателей, разработанных по схеме с дожиганием генераторного газа, которые выявили несколько аварийных «отказов». Тогда Конопатов, только-только назначенный на должность главного конструктора КБХА, рискнул изменить схему запуска «движка» с учетом особенностей старта. Узнав об этом, генеральный конструктор Челомей впал в ярость, но Александр Дмитриевич настоял на своем варианте, и выяснилось, что это был единственный выход в сложившейся ситуации.
Непобедимый и неутомимый
Однако еще труднее стало после распада СССР, когда в стране были свернуты многие космические программы. Но и в той ситуации неопределенности ракетостроители не опустили руки. Еще в 1960-е многие технологические достижения предприятия начали внедряться в производство товаров народного потребления и медицинской техники. По инициативе Конопатова даже был создан особый отдел, на счету которого теперь уже целый ряд изобретений для нужд здравоохранения. Этот опыт очень пригодился КБХА в «лихие» 1990-е.
На пенсию Александр Дмитриевич вышел в 1993 году, но «заслуженного отдыха» у него, привыкшего к напряженной работе, не получилось. Вплоть до самой смерти в 2004 году Конопатов продолжал трудиться советником генерального конструктора.
«ГЧ» благодарит краеведа Владимира ЕЛЕЦКИХ за материалы, предоставленные для написания статьи. Фото – из архива издательства «Альбом».
«Совершенно секретно». Все работы ракетостроителей велись в обстановке строгой секретности и жесткого партийного надзора. «Конспирировалась» деятельность советских конструкторов; фильтровались данные, поступающие из-за рубежа. Такой сверхконтроль подчас порождал абсурдные ситуации. Так, телепередача из США о высадке американцев на Луну транслировалась всеми странами, кроме СССР и Китая. В итоге даже информацию, доступную всему миру, советские конструкторы получили из «закрытых источников».
«Фирменный ноль». Любопытна история наименований двигателей, созданных на базе КБ химавтоматики. Воронежские специалисты решили использовать классификацию, разработанную знаменитым конструктором Глушко, но в качестве отличительного признака начинать численное «имя» двигателей с цифры «0». Так появились «фирменные» обозначения КБХА – РД-0122 и другие.
