Вполне умеренный город
После Февральской революции 1917-го, которая привела к отречению царя, в России установилось двоевластие. На главную управленческую роль в стране претендовали Временное правительство и Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов. В провинции, и у нас в том числе, возникли местные структуры этих органов. Причем радикальные лозунги в Воронеже популярностью не пользовались.
Как говорит историк Владимир Размустов: «Наш город революционным не был». Симпатии населения по большей части находились на стороне умеренных политических сил. Организаторы вооруженного переворота – большевики Алексей Моисеев и Николай Кардашов были «пришлыми». Они появились у нас за несколько месяцев до октябрьских событий – для укрепления партийной организации.
Зачинщики переворота
Выпускник Саратовской гимназии Моисеев стал подпольщиком еще на ученической скамье. Революционер долгое время провел во Франции, куда был вынужден эмигрировать после бегства из сибирской ссылки. За границей он прошел путь от носильщика до журналиста. Печатался в социалистических изданиях. После свержения монархии в России, приехал в Петроград и затем был направлен большевистским руководством в Воронеж.
Схожей была судьба Кардашова. Революционными идеями он увлекся в юности, будучи студентом Московского университета. Подвергался арестам, отбывал заключение. В наш город прибыл после отсидки в Таганской тюрьме.
«Десант» из Сибири
Военный ресурс, на который опирались зачинщики переворота, тоже был, что называется, не местного происхождения. Дело в том, что к лету 1917-го большая часть солдат Воронежского гарнизона находилась на фронтах Первой мировой. В августе к нам прибыло пополнение из Сибири – 2000 бойцов, из которых был образован 5-й пулеметный полк. По дороге с ними активно работали революционные агитаторы, так что появление данного формирования в городе было весьма эффектным. Как только вояки вышли из вагонов, они развернули полотна с большевистскими и антивоенными лозунгами и таким образом проследовали от вокзала до казарм на Чижовке.
Полковник-археолог
Командиром полка был назначен Владимир Языков – офицер, преподаватель кадетского корпуса и видный краевед, участник археологических раскопок, в ходе которых была найдена серебряная скифская ваза – та самая, что хранится сейчас в Эрмитаже. Как во главе буйных пулеметчиков оказался ученый, больше привыкший к экспедициям, нежели к муштре? «Все дело в войне, – поясняет Размустов. – Она шла уже несколько лет. Все пригодные по возрасту и здоровью отправлялись на фронт, а Языков был уже немолодым человеком». Ему предстояло навести в полку порядок. А в Воронеже тем временем становилось все более тревожно…
Застарелые проблемы и фактор войны
Еще в марте 1917-го в нашем городе насчитывалось полсотни большевиков, но уже летом на их стороне были рабочие местных предприятий и солдаты гарнизона. Свою роль играла агитация, но дело не только в пропагандистской кампании. Революционные лозунги попадали на благодатную почву. Война до предела обострила социальные противоречия, которые накапливались в России веками. Давали знать о себе и нерешенный земельный вопрос, и бесправное положение основной массы населения, и другие застарелые проблемы. Между тем, Временное правительство не смогло предложить эффективные способы их решения. Этим не преминули воспользоваться сторонники Ленина.
25 октября (по новому стилю 7 ноября) большевики захватили власть в Петрограде. В Воронеж весть передали по телеграфу. Представители Временного правительства пытались какое-то время информацию утаить, но вскоре об этом рассказали газеты. В губернском центре был создан Военно-Революционный комитет, который возглавил Алексей Моисеев. Он же настоял на вооруженном захвате власти.
Как пал «контрреволюционный штаб»
Военные, верные Временному правительству, пытались предотвратить «петроградский сценарий». В ночь на 30 октября (12 ноября) офицеры были вызваны к начальнику гарнизона для выработки экстренных мер.* Одной из таковых был приказ разоружить 5-й полк, однако затея провалилась. Бойцы не только не сдали пулеметы, но и явились во главе с солдатом-большевиком Шалаевым к месту заседания командиров.
Последние были в явном меньшинстве. Вооруженной толпе противостоял десяток человек. Тем не менее, в советское время это собрание именовали «штабом контрреволюции». Офицеры пытались остановить продвижение полка в центр города. В стычке погибло шестеро, включая командира Языкова. Его раненого добили штыками…
Позже были захвачены вокзал, телеграф и другие узловые пункты. К полудню 30 октября весь Воронеж был под властью ВРК во главе с Моисеевым. В перевороте активно участвовал первый председатель губернского комитета РСДРП (б) Кардашов. Однако на этом революционная эпопея не закончилась. Город не раз захватывали белые, и в крае еще долго бушевала Гражданская война. Вожакам воронежского «восстания» не удалось ее пережить. Шалаев ушел в 1918-м на борьбу с генералом Красновым да так и сгинул. Моисеев был расстрелян в 1919 году,** когда губернский центр занял атаман Шкуро. Кардашов умер от сыпного тифа в 1920-м.
Наш город причастен к созданию Первой конной
Историк Владимир Размустов считает, что Воронеж может поспорить за право называться родиной прославленного воинского соединения. Как известно таковой считается село Великомихйловка в Белгородской области, где 6 декабря 1919 года был подписан приказ о создании Первой конной. Между тем, если доверять мемуарам Семена Буденного, который освободил осенью 1919-го наш город от белых, то именно в Воронеже им была сделана докладная записка, где он обосновывал необходимость переформирования конного корпуса в армию. Письмо было адресовано члену Реввоенсовета Южного фронта Иосифу Сталину. Его содержание полководец приводит в своей книге «Пройденный путь». «Вечером 25 октября мы с комиссаром Кивгелой собирались поехать в передовые части корпуса, которые не задерживаясь в Воронеже, преследовали белогвардейцев, отступавших в западном направлении, – сообщает Буденный. – Но уехать не удалось. В штабе корпуса оказалось еще много неотложных дел. Было уже за полночь, когда я сел писать ответное письмо И.В. Сталину».
В послании Семен Михайлович подробно отвечает на вопросы адресата о том, как повысить боеспособность возглавляемой им воинской силы, и подчеркивает при этом: «Если мы не имеем возможности создать такое количество конных корпусов, какими располагают белые, то почему бы на первых порах не развернуть наш корпус в Конную армию. Созданию такого кавалерийского объединения будет впервые в истории этого род войск».
Отметим также, что штаб Буденного в Воронеже размещался в несохранившемся ныне здании на проспекте Революции – перед современным домом с номером 24.
*Заседание проходило в здании военной комендатуры. Сейчас на этом месте рядом с оперным театром стоит «задрапированный» жилой дом.
**Моисеева содержали в подвале «Гранд отеля». В этой гостинице размещался штаб контрразведки Шкуро (ныне на Фридриха Энгельса, 50 – жилой дом). Среди воронежских старожилов ходит предание, что большевика должны были повесить, но он потребовал расстрела, угрожая размозжить голову о стену.
Последний дореволюционный губернатор Михаил Ершов, был выпускником историко-филологического факультета Петербургского университета. До назначения в Воронеж он служил в МИД, затем в министерстве народного просвещения. Управление нашим краем принял 13 ноября 1915 года. Оставил пост после Февральской революции, когда должности губернаторов в России упразднили. Уехал в семейное имение под Тулой, затем перебрался в Полтаву. Умер в 1919 году от сыпного тифа.
В первые месяцы после захвата власти перед большевиками остро стоял вопрос снабжения всем необходимым воинских формирований, находившихся в их распоряжении. Так, в приказе Военно-Революционного комитета от 13 декабря 1917 года городским властям предписывается «немедленно приступить» к ремонту конюшен и (…) всех казарменных помещений», «доставлять по первому требованию (…) нужное количество дров, нефти, керосина» и так далее.
На фото: один из экспонатов Краеведческого музея, связанный с революционным прошлым города; Алексей Моисеев.
