Николай Владимирович прожил долгую, интересную, насыщенную плодотворным творческим трудом жизнь. Здание управления ЮВЖД, комплекс Воронежского инженерно-строительного института (ныне – ВГАСУ) и другие сооружения, выполненные по его проектам, стали неотъемлемой частью архитектурного облика столицы Черноземья. С его деятельностью тесно связано послевоенное восстановление Воронежа. Он более 40 лет посвятил педагогической работе в ВИСИ, воспитал не одно поколение талантливых специалистов. Между тем на долю этого замечательного человека выпало немало сложных испытаний.
Цена тишины
Троицкий родился 19 ноября 111 лет назад. Его дед, епископ Макарий, был известным церковным деятелем, настоятелем Алексеево-Акатова монастыря. Отец трудился в страховом обществе. Юный Николай пошел своим путем. В 1917-м он окончил реальное училище и решил отправиться учиться на архитектора в столицу, но грянула революция. В Гражданскую будущий зодчий записался в красноармейцы, служил в 8-й армии. Гром войны для него затих в одночасье: он перестал его слышать в буквальном смысле. Дело в том, что Троицкий перенес тяжелую форму менингита, в результате чего почти полностью потерял слух. Однако это не изменило его планы. Юноша научился читать по губам и принялся штурмовать намеченные вершины. В 1927 году он окончил Ленинградский институт гражданской инженерии и вернулся работать в родной город.
«Золотое сечение города»
10 лет Троицкий был архитектором службы пути управления ЮВЖД. На первом же году работы его проект победил в городском конкурсе на жилой дом на сложном угловом участке. Молодой автор нашел оригинальное решение, сумев вместить в здание строго обозначенное число квартир. Этот дом, расположенный на пересечении улиц Карла Маркса и Студенческой, известен воронежцам как «Гармошка».
Еще через год – новая победа. Был утвержден проект здания управления ЮВЖД, разработанный Троицким. В годы войны оно сильно пострадало, и архитектор спроектировал его фактически заново. 70-метровая башня, увенчавшая внушительное сооружение, надолго стала главной доминантой Воронежа. Ее даже называли «золотым сечением города», хотя поначалу она вызвала резкую критику на самом высшем уровне.
«А это что за колокольня?»
Скандал вокруг здания управления ЮВЖД описал в своих мемуарах сам зодчий. Когда здание было достроено, Воронеж посетил Хрущев. Увидев «башню железнодорожников» из окна кабинета первого секретаря обкома КПСС, он возмутился: «А это что за колокольня у вас торчит?» Местные руководители пояснили, что проект был утвержден четырьмя академиками, но Никита Сергеевич и слышать ничего не хотел. В итоге Троицкому устроили «проработку», а по всей стране развернулась кампания борьбы с «архитектурными излишествами».
Хранитель «старого» Воронежа
Это далеко не единственный случай, когда позиция Николая Владимировича вступала в противоречие с «руководящей линией». С 1943 по 1951 годы он был главным архитектором Воронежа. После войны город лежал в руинах, и не все считали необходимым сохранять застройку исторического центра. Сторонники данной точки зрения полагали, что проще отстроить новую столицу Черноземья и в какой-то момент это мнение стало казаться властям наиболее рациональным. Троицкий сделал все возможное, чтобы доказать: нельзя нарушать планировку, «выросшую» из особенностей ландшафта, иначе город потеряет свой неповторимый облик. Тогда же началась работа над городским генпланом, который функционировал вплоть до недавнего времени. Позже, в 1970-е годы, архитектор боролся за сохранение усадьбы Дурова и наделение ее статусом музея.
Не стало Николая Владимировича в 1984 году. Всю свою жизнь он мечтал превратить Воронеж в красивейший город страны, где старинные традиции будут органически сочетаться с новациями. Конечно, не всем замыслам Троицкого было суждено воплотиться в жизнь, но его деятельность может служить замечательным примером для новых поколений архитекторов.
Из воспоминаний внучки Николая Троицкого Татьяны Образцовой:
– Он был необыкновенно творческим человеком. Это проявлялось во всем – даже в быту. Помню, как он возился с нами внуками накануне Нового года. Подготовка к этому празднику начиналась задолго до 31 декабря. Мы мастерили с дедом елочные игрушки и гирлянды – из яичной скорлупы, фантиков конфет. Главное – своими руками, и как можно больше фантазии. А потом собиралась полная квартира гостей. У деда был очень гостеприимный дом, где часто бывали художники, актеры, конечно же, коллеги-архитекторы, студенты. Он любил атмосферу творческого диалога. Любил общаться с молодежью. А еще меня всегда поражало как он умел чувствовать прекрасное в самых простых явлениях. У него была особенная «привычка» – летом, когда мы выезжали на дачу, он брал с собой складной стульчик, уходил в лес, вставлял в ухо слуховой аппарат и часами слушал пение птиц.
