В августе 1942-го…

После захвата правобережной части Воронежа, в двадцатых числах августа гитлеровцы выгнали из домов всех горожан. Тех, кто не мог идти расстреливали. Апофеозом беспощадной акции стала расправа в Песчаном логу. О том, какая жуткая тайна погребена в этом овраге, стало известно в 1943 году, благодаря Анне Поповой, случайно уцелевшей во время расстрела. Во время раскопок, проводившихся Чрезвычайной комиссией по расследованию злодеяний оккупантов, открылась чудовищная картина: вперемежку с чайниками, бутылками с водой, детскими игрушками и молитвенниками были обнаружены останки 452 человек, в том числе 35 детей. На многих трупах присутствовали гипсовые и марлевые повязки, рядом лежали костыли. Позже в ходе расследования комиссия выяснила, что большинство наших земляков, уничтоженных в логу, лечились в госпитале, размещавшемся в школе № 29 на улице 20-летия Октября. Там находились воронежцы, раненные во время бомбежек. Установлены имена 171 погибшего…

«Расстрелы продолжались до вечера»
Из опубликованных документов комиссии известны подробности этого злодеяния. 27 августа к зданию госпиталя, подъехали две грузовые машины, крытые брезентом. Прибывший с ними немецкий офицер объявил об эвакуации госпиталя из Воронежа. Когда грузовики были заполнены, солдаты опустили брезент, чтобы люди не видели, куда их везут. Выехав за город, колона свернула вправо от дороги, идущей на село Малышево, и, подъехав к неглубокому логу, остановилась. Раненых вытолкали из машин и приказали лечь лицом к земле.
Из показаний Анны Поповой: «Нашим глазам представилась ужасная картина. Мы находились возле оврага, заполненным труппами расстрелянных людей… Нас принуждали ложиться на них. Я легла на землю, закрыла голову пальто лежавшей рядом застреленной, еще теплой женщины, чтобы не видеть происходящего. Немного погодя, почувствовала, как кто-то лег сверху, приняв меня за мертвую. Я слышала голос какой-то девочки, с плачем спрашивавшей: «Где моя мама?» Потом раздались выстрелы. Меня облило кровью, хотя сама я не была задета пулей… Наконец выстрелы затихли, и нас начали засыпать землей. Предпочитая, чтобы меня застрелили, чем быть закопанной живьем, я хотела поднять голову, но немцы погрузились на машины и уехали. Подождав немного, я выбралась из оврага и спряталась в бурьяне. Я видела, как машины приходили и уходили еще несколько раз. Расстрелы продолжались до вечера...»

«Маму спасла наша коза…»
А эту историю нам рассказала наша землячка Зинаида Размустова – ребенок военного поколения, труженица тыла, награжденная медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», мама которой чудом спаслась в те страшные августовские дни:
– Война разлучила нашу семью. Отец, не попадавший по возрасту под мобилизацию на фронт, записался добровольцем в сводный отряд бойцов народного ополчения, комиссаром которого был Куцыгин. Я находилась на Урале, куда меня отправили вместе с другими школьниками в середине лета 1942-го. Работала на заводе, где изготавливали снаряды. Брат оказался в Казани. Поэтому, по рассказам мамы, когда немцы вошли в город, она была в нашем частном домике, что располагался за строительным институтом, одна. Ночью пришел попрощаться отец – ополченцы отступали на левый берег. После его ухода мама спряталась в погребе. А на утро по улицам пошли немецкие автоматчики и начали всех выгонять из домов. Добрались и до нее… Мама взяла с собой на привязи козу, повесила ей на шею мешочек с сухарями и пошла. На улице она увидела толпу горожан. Соседки – молодые девчонки ринулись было бежать, но их перехватили автоматчики. Позже стало известно, что этих девушек отправили на работы в Германию, где они находились до конца войны. Самой маме в 1942-м было около 50 лет…
Людей гнали по улицам, пока они не вышли на окраину Воронежа, в район теперь уже всем известного Песчаного лога. Там их остановили и начали «сортировать»: евреев, пожилых – в одну сторону, остальных – в другую… А в этом месте рос кустарник. Наша проголодавшаяся коза пошла к нему и потянула маму за собой. Она чуть отступила – немцы не заметили. Затем еще и еще. Вот так потихонечку – от кустика к кустику и ушла, а потом уже издалека слышала выстрелы. Так что, выходит, маму спасла наша коза. Вместе они добрели до Малышево, затем до села Устье, где жила моя тетя. Потом оно было оккупировано фашистами и снова пришлось жить в постоянном страхе, не зная, что с близкими, не представляя, что готовит каждый новый день… »