Воронежский след атамана Шкуро

Лихой казачий атаман, предводитель партизанской сотни, прославившейся в Первую Мировую, и один из самых популярных белых военачальников в Гражданскую – Андрей Шкуро был из тех, кого называют харизматичными лидерами. Но даже на пике славы и в самом белогвардейском стане деятельность этого человека получила весьма неоднозначные оценки. Врангель, к примеру, терпеть его не мог, считая, что тот олицетворял собой худшие стороны белого движения. А позднее, в Великую Отечественную, Шкуро завязал сотрудничество с германскими властями. С армией, что вела беспощадную войну против его Родины, патриотом которой он всегда себя называл… Мы решили рассказать нашим читателям об этой противоречивой личности.

Бунтарь из кадетского корпуса
Андрей Шкуро, а точнее – Шкура (он изменил свою неблагозвучную фамилию) родился 7 февраля по новому стилю 125 лет назад. Его отец, потомственный казак, служил в Кубанском казачьем войске. Мать была дочерью священника. Детство будущего белого атамана прошло в станице Пашковская близ Екатеринодара. Начальное военное образование он получил в 3-м Московском кадетском корпусе. Правда, оттуда его едва не исключили. А причиной послужил местный бунт, одним из зачинщиков которого стал Шкуро. На дворе был революционный 1905-й. Кадеты разогнали педагогов, разгромили квартиру директора корпуса. И хотя вспышку ярости спровоцировали вовсе не революционные идеи, а самодурство преподавателей и …плохое качество котлет, бунт здорово переполошил военное министерство. Поначалу громил решили изгнать из корпуса, но когда те рассказали высокому начальству об истинных причинах протеста, их простили. В итоге юный бунтарь завершил обучение и затем поступил в Николаевское кавалерийском училище, после окончания которого получил назначение в казачий полк. Служил на персидской границе, обрел репутацию храброго командира. Но широкую известность его имя получило в Первую мировую.

«Волчья сотня»
В начале войны Шкуро отличился в Галиции, совершая налеты на противника. А в 1915 году он возглавил Кубанский конный отряд особого назначения, созданный для партизанских действий. За эффектную экипировку этот казачий «спецназ» прозвали «Волчьей сотней»: на его знамени красовалась волчья голова, бойцы носили шапки из волчьего меха и шли в атаку с боевым кличем, подражающим волчьему вою. Партизаны совершали рейды по вражеским тылам, взрывали мосты, нападали на обозы. Об этих дерзких вылазках ходили легенды, а немцы обещали за голову Шкуро 60 000 рублей. Однако уже упоминавшийся Врангель оставил нелицеприятные воспоминания о «Волчьей сотне»: «Отряд есаула Шкуро во главе с начальником, действуя в районе XVIII корпуса, в состав которой входила и моя Уссурийская дивизия, большей частью болтался в тылу, пьянствовал и грабил». По его словам, шкуровские партизаны «представляли собой не воинскую часть, а типичную вольницу Стеньки Разина». Историки говорят, что в этом была своя правда. Хотя педантичный Врангель, которому претили «партизанские авантюры» и кутежи, и преувеличивал. На самом деле Шкуро ходил за линию фронта, и это действительно были рискованные операции.

«Иные идут по трупам, а я по цветам»
В 1917-м он воевал в авангарде Кавказского кавалерийского корпуса. А потом грянула революция, которая переросла в братоубийственную Гражданскую войну. В 1918-м он создал Южную кубанскую армию, в которую поначалу входило… 14 человек. Однако вскоре отряд разросся до крупного воинского соединения, которому удалось вытеснить красноармейцев из Ставрополя, Кисловодска и одержать другие победы. Эти успехи высоко оценил генерал Деникин, который тогда командовал всеми воинскими силами белых на юге России. В декабре 1918 года он присвоил казачьему командиру звание генерал-майора, а меньше чем через год 32-летний Шкуро стал генерал-лейтенантом. В те годы белогвардейская пресса взахлеб описывала военные победы лихого казака. В одной из статей приводились его слова: «Иные идут по трупам, а я по цветам». В начале Гражданки он действительно прославился широким жестом – при захвате Кисловодска приказал отпустить 3000 раненных красноармейцев. Но в нашем городе он оставил иной след.

Расправа в центре Воронежа
В 1919 году Шкуро возглавил 3-й конный корпус и принял участие в рейде белого генерала Мамонтова по южным тылам Красной Армии. К тому времени власть в Воронеже уже 2 года находилась у большевиков. В августе мамонтовская конница появилась в районе Таловой. Тогда разгромить красноармейцев не удалось, но в сентябре казаки вновь приблизились к Воронежу. 11–12 сентября начались уличные бои, в ходе которых казаки захватили часть города. Но на помощь его защитникам отправилось подкрепление, и мамонтовцы решили уйти. Однако 1 октября Воронеж был все-таки взят. Его занял Шкуро, штаб которого расположился в гостинице «Бристоль». Три дня спустя на площади Круглых рядов по приговору военно-полевого суда были публично повешены комендант города Скрибис, комиссар Лаврентьев, командир бронепоезда Шлегель и следователи ЧК Иванов и Петров. После того, как в город вновь вошли красноармейцы, они и другие воронежцы, погибшие в те октябрьские дни, были захоронены в братской могиле на месте казни. Позже здесь установили временный памятник, который в 1929-м сменил постоянный.
Шкуро рассматривал казнь как ответ на жестокость чекистов. В тот самый день, когда были повешены воронежцы на площади Круглых рядов, газета «Воронежский телеграф», временно возобновившая работу при белых, сообщила: «В саду губернской ЧК выкопаны 6 трупов священнослужителей и 8 трупов монахов со следами истязаний…»

Группенфюрер СС
24 октября Шкуро выбили из Воронежа буденовцы. Позже он потерпел поражение под Касторной. Удача от атамана отвернулась. В 1920 году он эмигрировал во Францию. Сколотил казачью труппу и зарабатывал на жизнь джигитовкой в цирке. Мечтал вернуться на Родину. На ту – дореволюционную, без большевиков. Эти мечты завели его слишком далеко.
Когда немцы вторглись в СССР, часть российских «правых» эмигрантов оказалась во власти реваншизма. Они надеялись вернуть утраченные позиции на Родине и шли на сотрудничество с нацистами. Потом они объясняли свои мотивы стремлением послужить России. Это была весьма странная «патриотическая» установка, потому как услуги свои они предлагали тем, кто творил бесчинства в их стране. В числе сотрудничавших с Вермахтом, был и Шкуро. Он стал командующим казачьим резервом в 3000 человек, созданном при СС. Гимлер произвел его в группенфюреры СС. В боевых действиях командующий резерва не участвовал, но ездил по лагерям, вербовал людей для службы.
В 1945-м по договору, заключенному в ходе Ялтинской конференции, англичане интернировали Шкуро на территории Австрии в числе других лиц, сотрудничавших с немцами, и выдали советским властям. В 1947-м он был казнен через повешение по приговору Верховного суда СССР.